Что такое Зион у Растаманов?

Растафарианство, как практически и любая Традиция на земле, говорит о том, что когда-то был Золотой век, Время Оно, Эпоха Сновидений. В ту пору люди были счастливы и беззаботны, живя в гармонии друг с другом и с миром. Мирча Элиаде, исследователь традиционализма и сам человек Традиции, определяет это время, как сакральное, священное – время Творения (в противовес профанному, повседневному – времени потребления). Даже, вернее, со-творения, так как это был мощный коллективный творческий импульс: человечество пробуждалось, осознавало само себя и окружающий мир - «и нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым» (Быт. 2:20). И Зион был вокруг, и Древо Жизни с Древом Познания кронами и корнями переплеталось со всем окружающим: человек был частью мира, а мир - человеком. Когда-то все мы жили в Зионе, Раю…

Земля обетованная у Растаманов

«Вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, написанных на небесах» (Евр.12:22–23)

Зион – альфа и омега Растафарианства. Мы там появились на свет, сделали первые шаги – и мы вернёмся туда, если захотим услышать и принять зов Джа, сначала такой слабый в наших сердцах, потому что вокруг слишком много шума и плохих вибраций…

Зион – это ветхозаветный Сион, священная гора нескольких мировых религий, Омфалос, Пуп Земли. В профанной географии гора находится в Иерусалиме, но в духовной – где угодно. Так, например, некоторые австралийские кочевые племена носят с собой Пуп Земли – здоровенное бревно. Где племя остановится, там втыкают это бревно в землю – вот и центр мироздания. Растафарианцы увидели свой Пуп Земли в Африке, что совсем не удивительно. А ещё менее удивительно, что, конкретнее, в Эфиопии – Православной стране, никогда не бывшей колонией, возглавлял которую воплощение Джа - Православный император Хайле Селассие I.

Кстати, в данном случае Традиция тесно переплетается с современностью. Уже бесспорным научным фактом является то, что первые люди появились на Африканском континенте, примерно на тех территориях, где располагаются современные Эфиопия, Эритрея и Сомали.

По мере осознания человеком самого себя происходило его отчуждение от мира, золото тускнело и постепенно трансмутировало в свинец. Ветхий Завет называет это грехопадением. Холи Пиби, один из священных текстов Растаманов, описывает этот процесс, как отпадение творений от Творца. Человек научился сам создавать – но не творить. В отличие от Джа, человек создаёт не реальность, а её иллюзию. Так возник Вавилон. Так был потерян Рай. Сакральное стало профанным.

Принято воспринимать эту утрату как наказание нас Творцом. Видимо, такая трактовка легче укладывается в массовом сознании. Но ведь Джа – всеблаг, а главный принцип Его «деятельности» - любовь - так как же Он мог поступить таким образом?

И вправду, если глянуть внимательнее, утрата Зиона целиком и полностью наше собственное достижение. Мы сами добровольно возводим стены Вавилона посреди Парадиза, отгораживаясь от истинной реальности и от Джа. И всё зло, творимое в этих застенках, оно исключительно наше, нами же производимое и потребляемое. А надо всем нависает тень отчуждения, Князь мiра сего, повелитель Вавилона, питающийся нашими жизнями.

Дело в том, что в сакральном пространстве каждый его элемент причастен целому, священному, Джа. Малое в большом, большое в малом, – привет Гермесу Трисмегисту, – и всё взаимосвязано. Профанное, Вавилон – пространство разобщения и безответственности: никто никому ничего не должен, и если и есть какое-то право, то лишь на бесправие. Профанация – это разрушение целого, раздробление Истины на правды и пост-правды. На это работает вся промышленность Вавилона, множа сущности без надобности, оплетая живое паутиной идеологий, пресс-релизов и маркетинговой политики. «Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, - все суета!» (Екк. 1:2).

Как захватчики отняли Зион у Растаманов

Растафарианство говорит, что человек, утратив Зион, оказался в рабстве у белого человека с Европы, ставшего орудием Гнева Божьего. Главное свойство белого человека и его оружие – обман. Обманом белые выманили у чёрного человека его первородство за чечевичную похлёбку. Обманом лишили его Родины, истории, надели кандалы и продолжают удерживать в застенках.

«И сказал Господь Авраму: знай, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей, и поработят их, и будут угнетать их четыреста лет,
но Я произведу суд над народом, у которого они будут в порабощении; после сего они выйдут [сюда] с большим имуществом…» (Быт.15:13-14).

Конечно, такой «чёрно-белый» расклад может и покоробить не чёрного человека. Но, как и любое сакральное предание, этот сюжет обладает множеством подтекстов. Растафарианство возникло среди потомков чёрных рабов, и поэтому неудивительно, что оно насыщено подобной символикой. Но Джа – Он для всех; так или иначе, мы все рабы, а Джа принёс Расту в мир затем, чтобы мы проснулись, осознали этот прискорбный факт. Осознали – и встали на путь освобождения, потому что этот путь обратно в Зион, к Отцу-Джа.

Здесь следует сделать отступление. Дело в том, что в большинстве мифологий цветных народов белый цвет связан с демоническим началом, со смертью, с небытием. Одна из примет Вавилона – отсутствие естественного света. Существа, обитающие в темноте, чаще всего не имеют окраски, они, что называется, смертельно-бледные. То есть, основное население Вавилона – ходячие мертвецы. Православная традиция, описывая смерть, использует слово «успение», производное от слова «сон»; воплощения Джа, - Илия, Христос и Хайле Селассие, - пришли, чтобы разбудить нас, спасти от смерти и указать путь к спасению.

Исход по версии Растаманов

«И соберу остаток стада Моего из всех стран, куда Я изгнал их, и возвращу их во дворы их; и будут плодиться и размножаться.

И поставлю над ними пастырей, которые будут пасти их, и они уже не будут бояться и пугаться, и не будут теряться, говорит Господь.

Вот, наступают дни, говорит Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную, и воцарится Царь, и будет поступать мудро, и будет производить суд и правду на земле.

Во дни Его Иуда спасется и Израиль будет жить безопасно; и вот имя Его, которым будут называть Его: «Господь оправдание наше!»

Посему, вот наступают дни, говорит Господь, когда уже не будут говорить: «жив Господь, Который вывел сынов Израилевых из земли Египетской»,

но: «жив Господь, Который вывел и Который привел племя дома Израилева из земли северной и из всех земель, куда Я изгнал их», и будут жить на земле своей» (Иер.23:3-8).

Ветхозаветный пророк задолго до Гарви предсказал воцарение Растафари, открытие врат Земли Обетованной и начало Исхода.

Exodus – так называется один из самых вдохновенных гимнов великого псалмопевца Расты Боба Марли. Исход – одна из центральных тем Растафарианства: отряхнуть прах вавилонский с ног своих и уйти на восток, на Родину свободным человеком. Правда, ветхозаветная Книга Исхода, которая лежит в основе и песни, и Растафарианского понятия, говорит об освобождении из египетского плена, из-под власти фараона – но, как тюрьму не назови, тюрьмой она быть не перестанет. В принципе, Исход – это не про цель; это процесс, movement, движение. В контексте Растафарианства, религиозное, литургическое действо: любой Растаман, приняв зов Джа, по умолчанию начинает Исход. Первые Растаманы воспринимали идею Исхода буквально, что в нескольких случаях закончилось печально. Так, после проповедей пророка Расты Маркуса Гарви, немало его слушателей распродали своё имущество и безуспешно ожидали, когда на Ямайку прибудут корабли с африканского континента, чтобы забрать их в Зион. Были и случаи, когда Растаманские общины перебирались в Африку – и сталкивались там с суровой реальностью, крайне далёкой от любой гармонии…

По мере «взросления» Растафарианства его адепты всё больше понимают, что потенциально Зион везде, ведь Джа подарил эту планету своим творениям целиком. Исход – это не только путь домой, но, скорее даже, творчество, любовь, семья, солидарность, бережное отношение к миру – всё, что поперёк Вавилону. В Растафарианстве существует понятие livity, которое можно перевести как живость, витальность, воля к жизни - Божественная энергия, которой пронизано всё вокруг и которой лишены (своими же стараниями) вавилоняне. Этой энергией и напитаны перечисленные «проявления» Исхода. Раста – живые среди мертвецов. Во всех без исключения Традициях Запад тождественен смерти, на западе умирает Солнце. А воскресает оно на Востоке…

По марксизму, главный критерий Истины – практика. Растафарианство подтверждает это – практическим путём: Зион достигается благими делами, соблюдением заповедей, духовной работой. Достигшего Зиона узнать легко – он счастлив, умиротворён и радостен – и щедро делится всем этим с окружающими.

Впрочем, Раста предполагает и вполне земной Зион, тысячелетнее Царство Джа, которое наступит после падения Вавилона, и все кто покинул его, найдут дом в Зионе.

Легко заметить, что всё вышеприведёное – метафора нашей жизни, от рождения до успения. Мы рождаемся в Зионе, делаем там первые шаги, называя вещи своими именами. По мере взросления наш цельный и единый мир постепенно раскалывается, - есть даже такой термин, «расколдовывание мира», когда чудо жизни нашим совершенствующимся аналитическим аппаратом разбирается на составные части – так мы теряем Зион, погружаясь в иллюзии профанного мира, Вавилона. Но на каком-то этапе чудо к нам возвращается – зовом Джа. Зовом Отца блудному сыну: врата Зиона открыты всегда, жду! И если мы откликнемся, то нас ждёт ещё большее чудо: наша жизнь вновь станет цельной и осмысленной, а путь в Зион будет преодолён «весёлыми ногами», как поётся в одном из Пасхальных Православных гимнов. Встретимся в Зионе!